В пять утра (светает-то рано) мы в лаборатории.
Вчерашние посевы «на глаз» пока стерильны. Под микроскопом по краям бороздок, оставленных петлёй, какие-то прозрачные крошки, то ли рост возбудителя чумы уже начался, то ли это содранный при посеве агар. Нет, вот явный плоский осколочек «битого стекала» - первая стадия развития чумной колонии, вот другой. Вот целая их кучка. Там, где капнули фагом, вроде, роста нет. Подождём ещё часика два-три.
К восьми - явный, чистый рост чумных колоний. Пока они ещё юные, светленькие, но уже отчётливо оконтуривают место нанесения фага. Всё, точка. Пора сообщать.
В первую очередь в Торткужук. «Алло! Лаборатория! Можно Оксану Васильевну? »
В ответ голосок, вроде Тоничкин: «Ой, они все в ЦРУ на совещании!» «Тонечка, дорогая! Это Егор Нафталович беспокоит. Я цереушного номера не знаю. Соединитесь с ними срочно, пусть в наше Отделение позвонят. Только срочно!»
Минут через пять – обратный звонок. Суховато: «Здравствуйте, это Молотова. Слушаю вас» «Здравствуйте Кира Алексеевна, с приездом! Ну, в общем, как мы с вами думали, так и вышло…» «Понятно. Спасибо за сообщение. Весьма кстати».
Теперь на Станцию. Там вместо Хакима и меня – наш врач Мукомолов. Един в трёх лицах. Чумник матёрый, прошёл огни и воды. В случае чего - не растеряется. Его надо оповестить обязательно, скоро вопросы из Минздрава посыпятся.
«Привет, Фёдор Иваныч! У нас как и предполагали» «Понятно, успехов!»
На фига этот эзопов язык? А всё опять-таки из-за нашего поганца-Грифа.
На этой почве года два тому назад чуть ли ни международный дипломатический скандал случился.
Рузаев, тогда начальник отряда, через местную метеостанцию прислал радиограмму: «Противочумная станция алимову прошу срочно выслать комплект вкладышей машине камалова». Ну выслали, конечно. Самолётом. С этими вкладышами у нас - постоянная проблема. Машины-то старенькие, моторы по десять раз капремонт проходили. А дорожки пустынные постоянно вышибают их из строя.
Через пару дней вызывают нас с начальником в спецчасть Минсельхоза. Там кроме самого Зава ещё некто, смугленький, востроносенький.
«Ваша радиограмма нас всех под удар подставила! Её поймал Афганистан. Оттуда правительственный запрос: дескать, в нашей Республике чума, а им, соседям, не сообщают. Пришлось нашему консулу объясняться. Так что, пожалуйста, никакого слова «чума» в ваших радиограммах и близко не должно быть, иначе мы запретим нашим метеостанциям принимать их у вас» «Понятно. Извините, конечно. Но это и ваши радисты должны знать. Могли бы и подкорректировать» «Мы кому надо уже крепко по мозгам дали. Но и к вам просьба: никаких намёков на чуму, холеру и чего там ещё у вас...»
Ну, в общем, мы всё осознали. И в наших радиограммах, телеграммах, телефонограммах эти зловещие термины более не звучали никогда. Мы понимали друг друга и с полуслова. «Да, да. Нет, нет»- как говаривал Иисус, предостерегая своих учеников от суесловия.
Как развивались тогда события в Торкудуке, я узнал из рассказа Хакима Масудовича много дней спустя.
А дело было так.
Конечно же, Камалов со своими консультантами часа на четыре опередил Молотову, Зубова и Алимова.
Прямо из аэропорта (там по телефонограмме встретили Высокое Республиканское Начальство) Шарип Хамидович тут же предстал пред очи Начальника Торткудукской Медсанчасти. Потребовал доложить о случившемся. Принимающая сторона была несколько шокирована подобным напором. Дескать, мы с Вами, Уважаемый Замминистра Здравоохранения Республики, вроде как бы из разных ведомств. Но, посоветовавшись со своим инфекционистом и Оксаной Васильевной, не стала нарушать законов восточного гостеприимства.
Гостей нарядили в полные противочумные костюмы.
Для неосведомлённых, эта штука выглядит так.
Человек раздевается до нижнего белья. Надевает сатиновую пижаму. Затем обычный хирургический халат, с завязками сзади, и медицинскую косынку. На глаза очки типа лётных, а лучше подводных, не дающих воде затопить очи. На нос и рот - ватно-марлевую маску для предотвращения проникновения в лёгкие чумной заразы. Поверх этого - противочумный халат хирургического фасона, но длиннее, и плотно охватывающий запястья рук и шею. Затем противочумную косынку, закрывающую пока ещё открытые лоб, уши и щёки. Если это врач, который должен прослушать дыхание больного, то сначала в его уши вставляются рогульки фонендоскопа, а уж потом обволакивают второй косынкой. На кисти рук – резиновые перчатки, на ноги нитяные чулки или носки и резиновые сапоги.
Это ещё облегчённый тип костюма. Патологоанатомы надевают также прорезиненный фартук с полотенцем за поясом, клеёнчатые нарукавники и вторую пару резиновых перчаток.
Честно признаться, ребята тут подъюморили. Для посещения больного бубонной чумой, лечённого третий день антибиотиками, всей этой роскоши уже не требуется. Но миссия сугубо официальная, ритуал должен быть соблюдён во что бы то ни стало.
Камаловский инфекционист, профессор Джурабаев, прекрасный специалист по кишечным инфекциям, но с чумой напрямую не общавшийся, диагноз вынес мудрый: «Острый лимфаденит. Требуется исследование на чуму, туляремию, сибирскую язву, стафилококковую инфекцию». К заключению не придерешься. Да, острое воспаление лимфатической железы, а с причиной пусть бактериологи разбираются!
Оба ведущих эпидемиологов – сам Замминистра и его консультант, профессор Руфатов, задали сакраментальный вопрос: а была ли заболевшая вакцинирована против чумы? Вопрос с двойным дном. Если вакцинирована, то как тогда могла заболеть чумой? Бактериологического подтверждения этого нет. С другой стороны: могут сослаться на иммунологическое исследование её крови. Оно, весьма возможно, покажет, что был-таки контакт с возбудителем чумы. Но вакцина - это хоть и ослабленный, но всё же чумной микроб!
Короче говоря, просим перевести больную девочку из вашего прекрасного инфекционного отделения в нашу районную больницу, где за ней будет обеспечен такой же прекрасный уход и лечение по схеме. Так как это наш контингент и мы за него отвечаем головой.
Тут подоспел доктор Алимов аж с представителями Минздрава СССР.
Ритуал с противочумными облачениями повторился к явному развлечению Гульки. Профессор Зубов, всей силой своего Всесоюзного Авторитета вынес заключение: бубонная чума. На что Замминистра Камалов и инфекционист Джурабаев резонно вопросили: а где лабораторное подтверждение?
Начались долгие воспоминания о былых подобных случаях. Однако вопрос о переводе девочки в районную больницу, ежели бактериологически чума у неё не подтвердится, решили перенести на завтрашнюю ЧПК под командованием Хозяина.
Назавтра, по холодку, состоялось заседание в здании ЦРУ. Оксана Васильевна, к непрорываемой наружу радости Шарипа Хамидовича, сообщила, что на посевах от Гули по-прежнему, увы, ничего важного не растёт. Шарип снова стал настаивать на передаче девочки в руки районных медиков. Его можно понять: дальнейшее её состояние, лечение, окончательная диагностика должны находиться под его контролем.
И тут - упомянутый выше сакраментальный разговор Молотовой с нашим Отделением. Стрелка весов резко качнулась в сторону Медсанчасти.
Профессор Джурабаев, было, возмутился: как, мол, такой диагноз можно передавать в открытую, по простому междугороднему телефону! За это, мол, нужно крепко наказать нарушивших режим секретности! Кира Алексеевна его успокоила: слово «чума» в трубке не прозвучало.
«Тогда на каком основании вы продолжаете упорствовать в своём диагнозе?»
«Да просто потому, уважаемый профессор, что в нашей Службе в этом отношении разработаны специальные слова-коды, - слегка слукавила Молотова, - и, кстати: а у вас-то с собой есть письменные допуски к работе с подобными материалами?»
Сподвижники Бати переглянулись, но дальнейший спор прекратили.
Чтобы не обострять обстановку, взял слово Сам Хозяин. Поблагодарил уважаемого Замминистра и уважаемых профессоров за заботу о здоровье местного населения и предложение своей помощи. Но он считает, что специалисты Медсанчасти сами в состоянии справиться с возникшей ситуацией. Тем более, чумных больных, вроде бы, не полагается перемещать из больницы в больницу. Тем более, здесь вполне приемлемые условия для успешного излечения пострадавшей. Тем более обеспечена квалифицированная консультация уважаемых представителей Минздрава СССР.
«Кстати, уважаемые гости! Если вы решите воспользоваться авиарейсом из Торткудука, то к вашим услугам бронь на работников ЦРУ».
Иными словами: а катились бы вы отсюда посконей к…
После выяснилось, откуда вообще этот сыр-бор возник.
Всё оказалось предельно просто.
Оксана Васильевна доложила о заболевшей девочке начальнику Медсанчасти. Тот по инстанции в своё Управление в Москве, дескать, случай, подозрительный на «форму 100». В это время в Москве по делам Республиканского Совмина была Заместитель Председателя, Насиба Абдуллаевна Хаббибова. В её функции входят вопросы науки, культуры, медицины и ещё какие-то. В последний день командировки заскочила в Минздрав. Там кто-то из осведомлённых спросил , что там у них в Торткудуке с чумой? Вроде, больные есть? Хаббибова, обойденная такой важной информацией, буркнула, что ничего такого там быть не может, потому, что не может этого быть никогда.
Вернувшись домой, тут же запросила Министра Здравоохранения Тураева. Ну а остальное - как об этом сообщалось выше.
Очень опасно бросать бумеранг, особенно если он не попадает в цель…
