Красные скалы - Кызыл-Аус

Детали пекторали

Промелькнуло мимо самое первое ущелье гор — Караспа. Там, я знаю, есть ручеек, небольшие заросли чингиля и карганы. За ним — несколько безводных и пологих ущелий Иргизень. Ущелье Караспа по пути. Пожалуй, стоит туда заехать отдохнуть, поесть. В ущелье тишина, покой, запустение, крошечный тугайчик у ручья. Здесь же и наш первый ночлег.

Ночью Кирюшка мешал мне спать, ворочался, сопел, ворчал — учуял кого-то. Может быть, вблизи бродил еж, лисица или тушканчик. Утром я поразился. Желтая, с сухими растениями полянка вся голубела от цветов неприметного днем цикория. Дунул легкий ветер, заколыхал растения - и будто по синему озеру пробежали волны. Вокруг царила глубокая тишина. Но вот послышалось квохтанье горных куропаток. Собака насторожилась, навострила уши. Птицы показались на гребне скал, остановились, поквохтали и, не заметив ничего подозрительного, направились в нашу ложбинку. Четыре кеклика шли прямо на нас, перебежками обгоняя друг друга. Путь остальных прошел стороной. Ни машина, ни лежащий на земле человек, ни собака, застывшая в напряжении, их не смущали. Глупые кеклики приняли нас за камни.

Вот они приблизились на три метра. Я с интересом разглядываю чудесный наряд птиц, красные лапки, пепельную спинку, яркие поперечные полосы по бокам. Один кеклик немного заволновался. Остановился, посмотрел одним глазом, потом, повернув голову, взглянул другим. Не знаю, что было бы дальше, но собака не выдержала и, едва не оборвав поводок, бросилась на птиц. Испуганные кеклики даже не взлетели, а разбежались в разные стороны. В ущелье снова стало тихо.

Золотая тиара Сайтафарна

Солнце еще не показалось из-за горы. Иногда слышался звон крыльев: на цветках цикория работали удивительные пчелки-дазиподы. Их задние ноги были покрыты настолько густыми и большими белыми волосками, что казались издали флажками. Раньше я видел только изображения этих пчелок в книгах, теперь же встретил наяву. Пчелки собирали пыльцу на свои волосатые "штанишки", а рано работали потому, что цветки цикория днем закрываются.

И вот опять мчится наш газик. Горы в стороне. Издалека видно, как вершины гор ущелий Иргизень пересекают несколько черных полос, и одна из них особенно большая и темная. Это так называемые дайки из порфирита. Они будто каменные ограды. На самой большой я давно открыл целую картинную галерею древнейших наскальных рисунков. Они настолько поразили меня, что с тех пор я стал их поклонником и за долгие годы путешествий по Семиречью нашел несколько десятков тысяч наскальных изображений на скалах.

Потом дорога пересекла широкое сухое русло. Оно шло из ущелья Чулак-Джигде. Через это ущелье идет проходная дорога кверху на плоскогорье к поселку Карачок, а затем на асфальтовый тракт в город Талды-Курган. В этом ущелье есть хороший ручеек и на совершенно сухом склоне горы, выжженном солнцем, забавный ярко-зеленый бугор, поросший густой травой и деревьями.

Окружающий ландшафт постепенно меняется. Светлая лёссовая пустыня, поросшая серой полынью, переходит в темную каменистую, покрытую мелким черным щебнем. На ней растут редкие солянки - боялыч. Хорошо видно и следующее за Чулак-Джигде ущелье Тайгак, обрывистое, глухое, живописное. За ним далее к востоку - ущелье Теректы с многочисленными наскальными рисунками. Напротив этого ущелья дорога пошла вниз, у берега водохранилища разошлась, потерялась. Я не стал блуждать и поднялся кверху, к следующему ущелью Кызыл-Аус, что означало в переводе на русский язык "красный рот", к старой дороге, идущей под самыми горами. Красные скалы открыли узкий проход в большое ущелье с хорошим ручьем, поросшим по берегам деревьями. Проход в скалах действительно походил на красный рот гигантского чудовища.